Составитель Игорь
ПЕТРОВ
Ярмарочные гулянья в старой России
Московский городской дворец
творчества детей и юношества
ЧТО ТАКОЕ «ЯРМАРКА»?
Из истории русских ярмарок
Прежде всего о том, что же такое
ярмарка. ЯРМАРКА (ярмонка) — это «большой
торговый съезд и привоз товаров в срочное время
года, годовой торг, длящийся неделями, большой
сельский базар», — такое понятие о ярмарке дает
В.И. Даль в своем знаменитом «Толковом словаре
живого великорусского языка». Это значит, что
купцы и прочие торговые люди в определенные дни
года съезжались в известном им месте. Сюда они и
привозили свои товары. Здесь и происходила
купля-продажа, то есть ЯРМАРКА, которая
продолжалась не один день, а бывало, и целый
месяц. Каждый хорошо знал, в каком месяце, в какие
дни церковного календаря, в праздники каких
православных святых отводилось время для
ярмарок. Сроки крупнейших ярмарок определялись
так, чтобы купцы по окончании одной ярмарки
успевали перебраться на другую.
Так, например, летом в праздник Святой
Троицы проводились большие Троицкие ярмарки. В
августе бывала Ильинская ярмарка, в день
Ильи-пророка. Осенью, в сентябре, — Семеновская
ярмарка, в день Семена-летопроводца. В начале
зимы, в декабре, был всем известный Никольский
торг перед праздником Николы Зимнего. Эта
ярмарка была важна тем, что устанавливала цены,
которые держались всюду долгое время.
С течением времени ярмарок на русской
земле становилось все больше и больше. Если в 1750-х
годах в России было всего 627 ярмарок, то в 1790-х
годах их уже насчитывалось 4044. В середине XIX века
число ярмарок увеличивается до 6,5 тысячи, а в
начале XX века — до 18,5 тысячи.
Продавец игрушек. Литография.
Раскраска. Середина XIX в.
|
На ярмарке каждый торговал как
и где только мог. Богатые, солидные купцы вели
торговлю в каменных постройках и складах,
специальных гостиных дворах и торговых рядах.
Торговцы средней руки — в сараях и деревянных
лавках и клетях, в балаганах и палатках, в ларьках
и киосках. Те, кто победнее, — в шалашах, крытых
лубком или рогожами, а то и прямо с возов и телег.
Кроме того, на каждой ярмарке было
множество мелких расходячих торговцев. Это были
коробейники, офени, ходебщики, лотошники и прочие
разносчики всякого товара.
Самой большой ярмаркой России
считалась знаменитая Нижегородская ярмарка. Ее
прародительницей была Макарьевская ярмарка. Она
располагалась примерно в 90 км от Нижнего
Новгорода, у стен Макарьевского монастыря. Этот
монастырь играл важную роль в делах ярмарки. Он
давал кров торговому люду и владел
вместительными и надежными лабазами —
помещениями, где можно было хранить товары. В
монастырских храмах совершались церковные
службы для поддержания успешной торговли. Перед
открытием ярмарки обычно проходил крестный ход.
А после ее закрытия — торжественный молебен.
Макарьевская ярмарка была учреждена в
середине XVI века. В 1696 году по царскому указу она
стала уже Всероссийской и сохранила свое
название — Макарьевская, в память об основателе
монастыря святом преподобном Макарии
Желтоводском. К несчастью, страшный пожар 1816 года
уничтожил ярмарочный гостиный двор и все ее
постройки. Поэтому было решено перенести ярмарку
в губернский центр Нижний Новгород.
Первый ярмарочный сезон Нижегородской
ярмарки прошел успешно. Поэтому ярмарка осталась
здесь и на все последующие годы. В народе по
старой традиции ее долго еще величали
Макарьевской, но обычно уточняли: «На Макария
Нижегородская ярмарка именинница». Таким
образом, преподобный Макарий остался
покровителем и Нижегородской ярмарки. Память о
нем отмечалась 7 августа (25 июля по старому
календарю). К этому времени и была приурочена
ярмарка, которая работала с 15 июля по 25 августа
(по старому стилю). Церковь во имя святого Макария
возвышалась над всеми прочими ярмарочными
сооружениями. На время ярмарки нетленные мощи
святого, прославленные чудесами, перевозились с
места его погребения в Нижний Новгород, чтобы
каждый торговец мог попросить у святого помощи в
своих торговых делах.
Вскоре значение Нижегородской ярмарки
в жизни страны сделалось столь велико, что ее
прозвали «карманом России». В середине XIX века
торговый оборот этой ярмарки составил уже 86
миллионов рублей серебром.
Как писали все те, кто видел эту
ярмарку в середине прошлого века, это было
неописуемое зрелище — «в вавилонском смешении
народов и языков, в бесконечных разговорах,
спорах, возгласах, крике, кличе, в прибаутках,
присказках, байках, в разнообразии говоров, в
непрерывной круговороти одежд, вещей, красок, — в
буйном кипении жизни...».
Дыхание ярмарки можно было
почувствовать по мере приближения к ней, еще
издалека. По словам французского писателя
Александра Дюма, это был «страшный шум, похожий
на гром небесный или, скорее, на гул перед
землетрясением». А когда писатель впервые увидел
ярмарку с высокого берега Волги, перед ним
открылось такое, что он «ахнул от удивления».
Если в пятидесятых годах прошлого века
в Нижнем Новгороде проживало чуть больше 30 000
человек, то каждое лето сюда на ярмарку
съезжалось 120 000 — то есть четыре Нижних
Новгорода!
Что здесь только не выставлялось на
продажу в те годы! Уральское железо и алтайская
медь, зерно, икра и рыба, бобровые, куньи и лисьи
меха, медвежьи шкуры, яловые кожи, холсты «разной
доброты», шапки и тулупы, чулки, рукавицы и
валенки, жестяные ларцы, расписные и кованые
сундуки, телеги и оглобли, мочалы и конский волос.
Было здесь также множество иноземных
товаров — чай и орехи, кофе и корица, драгоценные
камни, ковры и циновки, кавказские и персидские
шелка, китайские и турецкие ткани, индийские
шали, восточные кинжалы и пистолеты, сабли,
уздечки и попоны, модные товары и ювелирные
изделия из Европы.
Понятно, что каждая ярмарка — это
прежде всего место торговли и всяческих сделок,
место для дела. «Куплей да продажей торг стоит»,
— подтверждает это народная пословица. Вместе с
тем нужно помнить, что душа каждого человека
всегда ждет и разрядки, отдыха и веселья. Об этом
же говорят и в народе: «Мешай дело с бездельем,
проводи время с весельем». Или — «Умей дело
делать, умей и позабавиться». Еще одна народная
поговорка учит: «Делу время — потехе час». Именно
поэтому ярмарочная площадь становилась еще и
местом проведения традиционного досуга — местом
гуляний, разнообразных представлений, затей и
увеселений.
«Хмельно, горласто, празднично, пестро,
красно кругом!» — писал о ярмарке поэт Н.А.
Некрасов. На ярмарочной площади было много
такого, что поражало всякого, кто попадал сюда
впервые. Ярмарки и гулянья занимали заметное
место в жизни каждого русского человека. Такое
запоминалось надолго. Поэтому, к примеру, на
Нижегородскую ярмарку стремились попасть из
разных концов России, чтобы «других поглядеть,
себя показать».
ЯРМАРОЧНЫЕ РАЗВЛЕЧЕНИЯ
Горки, качели и карусели
Катальные (гуляльные) горы были
главным увеселением на каждой большой
ярмарочной площади. Это подтверждается тем, что
обычно в народе не говорили «погулять на
ярмарке», а только «погулять на горах» или
«погулять под горами», «погулять под качелями».
Горы эти строились из деревянных
брусьев, самые большие, очевидно, возводились в
Санкт-Петербурге. Их высота доходила до 10—12
метров. Зимой покатую часть их выкладывали льдом
и поливали водой. Прежде чем пустить публику,
обкатывали особыми «каталями». Съезжали с них
обычно на санях, причем разгон санок бывал более
100 метров. Ездили здесь обычно на Рождество, на
Святки и на Масленицу. Со временем появились
летние катальные горы. Спускались с них не на
санках, а на маленьких тележках, на особых
«лубках» (дощечках), рогожках и ковриках.
Весной самым любимым развлечением
становились также качели. Они бывали двух видов:
висячие и круглые перекидные (иногда их называли
«колесо»). Простые висячие качели состояли из
двух вкопанных в землю столбов с перекладиной
наверху, к которой были подвешены доски —
сиденья. На них нужно было качаться самому.
У круглых перекидных качелей на
перекладину, как на вращающуюся ось,
насаживались деревянные крестовины с
подвешенными к ним люльками или кабинками, куда и
усаживались желающие покататься. Ось
приводилась в движение, и кабинки поднимались
высоко над землей, а затем опускались. Этим
занимались особые качельщики, или качальщики,
которые и брали плату с катающихся.
Другие катальные устройства, или
«кружильные катания», состояли из каруселей. Они
также были нескольких видов.
Наиболее простые из них — карусели
«коньки». Здесь на веревках подвешивались люльки
или деревянные лошадки. Отсюда и пошло название
«коньки».
Дед-зазывала («карусельный дед» дядя
Серый). Гравюра с рисунка С.Александровского. 1870
|
Наиболее сложными по своему
устройству были карусели «самокаты» или
карусельные спуски. Они также были излюбленным
местом развлечения простого народа, который
иногда говорил: «гулять под качелями». На
Нижегородской ярмарке главное место, где
располагались балаганы и карусели, называлось
«самокатная площадь», или попросту «самокаты».
Карусель «самокат» представляла собой
крытую двухъярусную деревянную постройку с
внешними и внутренними галереями. Внизу, в кассе,
нужно было купить билет и затем подняться на
второй ярус, где и находилась огромная карусель
«самокат». Внизу же располагалась машина,
которая с помощью шестерен и приводила в
движение карусель.
Вся постройка карусели, как снаружи,
так и внутри, украшалась различными картинами,
афишами, пестрой росписью и разноцветными
флагами. На ее галереях выступали деды-зазывалы и
актеры в костюмах скоморохов или различных
сказочных животных. Тут же происходили и другие
выступления — оркестров, рожечников, песенников
и хоров.
На одной из первых в России каруселей
можно было прочитать такое объявление о плате за
катание: «На карусели обернуть 20 раз с персоны 10
копеек». Народный артист И.А. Зайцев, много лет
выступавший на ярмарках уже в начале нашего века,
уточняет: «За вход на «самокат» платилось 15
копеек, и можно было кататься хоть целый день».
Карусели, как и другие всевозможные
«круговращения», берут свое начало в древние
времена и, по всей вероятности, связаны с
весенними языческими обрядами «славления
Солнца». В это время года природа пробуждалась
после зимней спячки и закладывались основы
будущего урожая. Поэтому славяне-язычники своими
песнями-заклинаниями, плясками по кругу и
круговращением на карусели подражали годовому
движению Солнца, чтобы помочь ему в его добрых
делах и способствовать быстрейшему расцвету
природы.
Такой же смысл имели в древности и
качели. Подъем вверх, подбрасывание и
подпрыгивание — это древнейшие магические
движения. Их назначение — ускорить рост
растительности, в первую очередь посевов, и
помочь им скорее подняться над землей.
Ярмарочные балаганы
На каждой крупной ярмарке было
множество самых разных балаганов с флагами,
флюгерами, огромными афишами и вывесками.
Понятие «балаган» пришло к нам с
Востока. В первооснове это персидское слово
«бала-хане», что означает буквально «верхний
дом», или, точнее, верхнюю часть дома, верхнюю
комнату, балкон (отсюда, кстати, и русское слово
«балкон»).
В большом балагане были сцена с
занавесом, ложи, места первого и второго
разрядов, пол амфитеатром повышался от сцены к
задним рядам. В балаганах попроще бывал еще и так
называемый «загон» — часть зала для стоячей
публики, без мест.
Ярмарочный артист И.А. Зайцев
рассказывал, что бывали и обширные балаганы — на
500—600 мест. В них за местами первого и второго
разрядов отгораживалась галерка, которую также
разделяли на две части. Кроме того, ложи строили в
три яруса. В таких балаганах билет на галерку
стоил 5—10 копеек, а ложа на 4—5 мест оценивалась в
три с лишним рубля.
И.А. Зайцев. Петрушка. Перчаточная
кукла. Конец XIX — начало XX в.
|
Бывало, что балаганы на
ярмарке называли подкачельными, или
комедиантскими, хотя служили они разным целям.
Здесь можно было увидеть: балаган с цирком,
балаган с музыкой, балаган со стрельбой в цель,
балаган с учеными канарейками, балаган с
Петрушкой и т.д.
Балаганы с цирком иногда называли
«Театр-цирк». Самой популярной программой бывал
здесь конный цирк, который объявлялся по-разному:
«конная комедия», «конные искусники» или «конные
ристания». Главным показом здесь была верховая
езда. Наездники скакали по арене, стоя на двух (а
то и на четырех-пяти) лошадях, с мальчиками у себя
на плечах или на голове. Дрессированные лошади
прыгали в кольца, вставали на задние ноги,
опускались на колени и кланялись. Иногда на
лошадях показывали свое искусство гимнасты и
акробаты, которые составляли также значительную
часть цирковых программ. У акробатов было
прозвище «штукари». Среди них были
акробаты-прыгуны, которые демонстрировали
«трамплинные скачки». Другие делали
сальто-мортале через четыре лошади, с сидящими на
них всадниками, или даже через двенадцать
стоящих в ряд человек.
В той же программе можно было увидеть
«опыты геркулесовой силы», которые
демонстрировали атлеты-силачи. Они удерживали
зубами пудовые гири, жонглировали пушечными
ядрами и поднимали на плечи по 5—6 человек.
Отдельным самостоятельным номером был
так называемый «каучук». Это было выступление
«каучукменов», «каучуковых людей», или «складных
людей». Так звали гимнастов, которые показывали
чудеса гибкости, колесом изгибаясь назад.
Еще одна не менее любимая публикой
часть выступлений называлась «Фокус-покус» и
состояла из программы фокусников.
В основном это были фокусники двух
видов: манипуляторы и иллюзионисты.
Манипулятор — это фокусник, работа
которого построена на ловкости и проворстве рук.
Он манипулирует картами, шариками, цветами,
платками, монетами и другими мелкими предметами,
которые умещаются в его карманах.
Иллюзионист — это фокусник,
работающий со специальными приспособлениями,
механизмами и аппаратурой. С их помощью
иллюзионисты демонстрируют целые каскады
всевозможных превращений, исчезновений и
появлений. Например, превращение монеты в камень,
камня в лягушку, а лягушку в улетающего голубя. Из
пустой шляпы фокусника лилось белое и красное
вино. В пустых руках неизвестно откуда
появлялись букеты цветов для зрителей. А из-под
шали, взятой у дамы из зала, — аквариум с золотыми
рыбками. Бывали аппаратные трюки посложнее и
поэффектнее. Как, например, отсечение головы,
летающая женщина, исчезновение ассистента из
сундука и т.д. и т.п.
На цирковой арене можно было увидеть
«ученых зверей»: слонов, львов, тигров, медведей,
обезьян и др. Показывали здесь также и «собачью
комедию», в которой участвовали дрессированные
собачки.
Кроме звериного цирка, на ярмарке
бывали еще «бродячие (передвижные) зверинцы». Это
были специальные сараи или манежи, в которых
зверинщики просто показывали диковинных для
русских людей животных. Так, например, в клетках
одного зверинца сидели леопард, барс, ягуар,
шакал, гиена, гну, кенгуру, дикобраз, пеликан, удав
и попугай ара. В другом, кроме хищников, можно
было увидеть различных обезьян, которые,
например, представлялись как «мартышка с синим
рылом» или «обезьяна со свиным рылом».
В ярмарочном «Пантомимном театре»
показывали «Волшебные пантомимы», или
«Пантомимы с чудесами» — «Арлекиниады» — «как
на итальянских площадях», то есть в традициях
итальянского народного театра масок. В них
участвовали первые клоуны, которых звали
«Паяччо», то есть «Паяцы», или «Гарлекены», то
есть «Арлекины». Это были веселые, ловкие и
озорные персонажи-притворщики, которые
«морочили всех напропалую».
Используя принцип так называемого
«черного кабинета» (когда актеры в черных
бархатных костюмах играют на фоне черного
бархата), Арлекин с помощью волшебной палочки
непрерывно творил чудеса. Он то раздваивал
живого Пьеро, то распиливал на куски Паяца, то
сам, убитый, распадался на куски. А затем, к
великой радости Коломбины, мгновенно оживал
после того, как к его туловищу приставляли
голову, руки, ноги.
Следует отметить, что первоначально на
ярмарках России в основном выступали приезжие
артисты-иностранцы — итальянцы, французы, немцы.
Нередко они брали к себе русских учеников и
обучали их своему делу. Со временем ученики
становились равноправными партнерами своих
учителей и в дальнейшем просто заменяли их. Так
складывались первые поколения русских цирковых
артистов и комедиантов. Поэтому наряду с Паяцем,
Пьеро, Арлекином и Коломбиной стали появляться
русские персонажи: Ерема-Поплихант и
Фома-Музыкант, Парамошка и Савоська, портной
Нитка и его жена Игла Ножницевна, Иван Кирпич,
Ванька Малый, Иванушка-дурачок и прочие.
Фома, Парамошка и Ерема. Гравюра
резцом, раскраска. Вторая половина XVIII в.
На гуляньях можно было встретить и
другие виды театрального балагана, как, например,
механический театр и театр живых картин.
Под вывеской «Механический театр»
могли скрываться куклы различных видов. Прежде
всего это могли быть куклы-марионетки больших
размеров. Кроме того, это были плоские куклы,
вырезанные из жести. И, наконец, со временем здесь
стали применяться крупные деревянные резные
куклы с сочленениями. Они передвигались по
прорезям в полу сцены, под которой и
располагались их кукловоды. Могло быть и так, что
все они приводились в движение единым механизмом
из-под сцены. Представление такого театра
продолжалось 30—40 минут. А репертуар включал 10—15
сюжетов, которые предполагали большие массовые
сцены. Об этом можно судить хотя бы по названиям
спектаклей: «Въезд шаха персидского» или
«Переправа русских войск через Дунай». В таком
представлении, как, например, «Замечательный
норвежский зимний пейзаж», участвовало 200
механических фигур. А в «Крестном ходе в Риме на
Троицын день» — 400 механических фигур и кораблей.
Понятно, что и кукловодов было здесь немало — по
30—40 человек.
«Театр живых картин» отличался тем,
что на его сцене разыгрывались также большие
массовые картины, феерии, порой с весьма сложными
театральными эффектами. Здесь можно было увидеть
не только такое представление, как «Битва
русских с кабардинцами», но даже и «Куликовскую
битву».
В балаганах с музыкой могла быть самая
разнообразная программа. Тут звучали военные
оркестры. Можно было послушать солдатский хор
(военные песельники составляли так называемую
«хорную команду»), а также различные казацкие и
цыганские хоры. Бывали здесь и народные
коллективы, как, например, всем известный хор
владимирских крестьян-рожечников, которых
всегда могли сменить балалаечники, гармонисты,
ложечники, песенники-плясуны, частушечники и
куплетисты.
Нужно отметить, что большинство
качелей, каруселей, балаганов и прочих
ярмарочных аттракционов и увеселений не
обходилось без специальных зазывал, или
закликал, которые выступали здесь в роли
распорядителей и ведущих. Эти персонажи звались
по-разному: балконный комик, балаганный,
карусельный или масленичный дед. Это был прямой
потомок скомороха — шутник и балагур с
подковыркой, сметливый и находчивый, острый на
язык, веселый и разбитной малый. Для того чтобы
привлечь публику в балаган или на карусель («для
замана»), он усердно расхваливал представление,
задирал публику и сыпал шутками и прибаутками.
Перечисляя ярмарочные развлечения,
нельзя не упомянуть о потешной панораме, или
космораме, которую в народе называли кратко
«Раёк».
Малая переносная панорама
представляла собой «небольшой аршинный во все
стороны ящик», расписанный яркими красками,
который мог быть украшен фигурами, флажками или
даже флюгером с надписью «Всемирная косморама».
Он переносился на ремне его владельцем и
устанавливался на складные козлы. Ящик побольше
перевозили на двухколесной тележке. На передней
стенке панорамного ящика было обычно два круглых
окошка с увеличительными стеклами, через которые
можно было рассматривать различные картинки
(бывали панорамы и с 3—4 окошками).
Демонстрируемые картинки или панорамы были
нарисованы на длинной ленте (полосе), которая
перематывалась внутри ящика с одного валика
(«катка») на другой. В более усовершенствованных
панорамных ящиках картинки на картоне
вставлялись в рамки, которые подвешивались на
шнурках и по очереди опускались и поднимались,
сменяя друг друга по ходу объяснения панорамщика
(раешника).
Как считают исследователи, слово
«раёк» произошло от «райского действа». Так
называлась одна из серий картинок потешной
панорамы. Эти картинки изображали библейские
сцены из жизни в раю самых первых людей — Адама и
Евы.
В дальнейшем иллюстрации к Библии
оказались не столь популярными, как, например,
сюжеты к народным былинам или картины из жизни
различных городов мира. Поэтому панорамщик, или
раешник, большей частью призывал публику
поглядеть на подвиги Ильи Муромца, Алеши
Поповича и Добрыни Никитича или на похождения
Бовы Королевича и Еруслана Лазаревича. Бывали
панорамы с историческими сценами, такими, как
«Войны с Наполеоном», «Крымская война», или с
эпизодами русско-турецкой войны. Интересны для
разглядывания могли быть виды Константинополя,
Парижа, Рима или Ватикана. Встречались также
сцены из городской жизни Санкт-Петербурга и
Москвы.
Показ панорам и картинок всегда
сопровождался пояснением раешника-балагура. Все
его тексты обычно представляли собой
рифмованную прозу, произносились громко,
скороговоркой и всерьез. Внешний облик раешника
и его манера общения с публикой были во многом
схожи с балаганными дедами-зазывалами.
На ярмарках часто встречались и
балаганы с паноптикумами.
Паноптикум — это собрание необычных,
диковинных предметов и редкостей, которое могло
включать и живых существ. В частности, здесь
можно было увидеть двухголового или пятиногого
теленка, необыкновенных толстяков, великанов,
карликов, а также всяческих уродцев. Обычно этому
предшествовала всевозможная реклама,
призывающая посмотреть на «всемирно
прославленную обезьяноподобную женщину», на
«великаншу с бородой», на «всемирно известную
татуированную даму», на «человека с железным
желудком» и т.д.
Подобные «чудеса природы», или
«феномены XX века», могли демонстрировать также и
в отдельных будочках или павильонах, вход в
которые закрывали пестрые занавески. Здесь могли
быть «женщина-рыба, или живая русалка»,
«дама-паук», «говорящая голова» или «мумия
египетского царя-фараона».
Русский раек. Литография. 1857
Здесь, за занавеской, на постаменте
можно было увидеть «русалку», которая двигала
длинным чешуйчатым хвостом. При этом пояснялось,
что это «сирена, недавно пойманная в
Атлантическом океане».
Тут же показывали и паука, шевелящего
мохнатыми лапами, представляя его такими
словами, как, например: «Заморский паук, не имеет
ни ног, ни рук! Не спит, не питается, а только, как
видите, улыбается!».
По соседству с этими «чудесами» могли
выступать такие мастера, как «человек-аквариум»,
«король огня», «американка-огнеедка» или
«шпагоглотатель и чревовещатель».
«Человек-аквариум» выпивал до десяти
бутылок воды или глотал живых рыбок и лягушек,
потом, запрокинув голову, фонтаном извергал их
обратно.
«Король огня» брал в руки раскаленное
железо, ходил босиком по горящим углям, пил
кипящее масло и откусывал раскаленное железо
зубами.
Бывало, что вместо них рекламировали
«дикого человека»: «Только на несколько дней,
проездом прибыло чудо девятнадцатого века,
главный вождь африканского племени людоедов с
острова Тумбо-Юмбо (иногда говорили, что он «с
Цейлона» или «с острова Мартинек»), пойманный
совершенно недавно в дебрях Африки; дикий
туземец по желанию уважаемой публики будет жрать
в ее присутствии живых голубей, а потом съедать
живого человека!..».
Актер, изображавший «дикаря, обросшего
мохом», выходил голый, вымазанный йодом,
вывалянный в пуху и перьях. Он был закован в цепи,
страшно вращал глазами и говорил что-то на особом
языке. До людоедства на сцене, конечно, не
доходило, так как желающие обычно отсутствовали.
Случалось, что «дикий человек»
совмещал в себе сразу несколько профессий: он был
одновременно «человеком с железным желудком» и,
кроме того, шпагоглотателем. В частности, уже
упоминавшийся ярмарочный артист И.Зайцев
рассказывал: «...мне пришлось выступать в
качестве дикого человека с острова Цейлон: я
работал с удавом, ел горящую паклю, глотал огонь,
шпаги (натуральным приемом, то есть со вводом в
пищевод)». Весь номер продолжался 10—14 минут и
повторялся в день по 12—15 раз.
Завершая рассказ о балаганах, скажем и
о том, что существовали еще и совсем маленькие
«рогожные балаганы» (рогожные шапито), или
«столбики». Это название осталось за ними потому,
что они были покрыты рогожами и имели своей
опорой всего лишь один столб. В таком балагане
могла быть «стрельба в цель». По сути дела, это
был нынешний «тир», где самые меткие стрелки из
ружей получали маленькие призы: подтяжки,
гребешок или иную мелочь.
Таким же «столбиком» мог быть и
«балаган с учеными канарейками». В частности, в
1830 году газета «Северная пчела» писала об одном
балаганном дрессировщике, что «он представлял
публике полную клетку ученых канареек, род
птичьей консерватории; пернатые ученицы танцуют,
маршируют, мечут артикул, стреляют, умирают,
оживают и прочее, точно люди, только
безграмотные».
К этому следует добавить, что знатоки
певчих птиц различали многие виды канареечного
пения, как, например, — канарейки поют полным
голосом, россыпью, дудкою, овсянкой,
колокольчиком и т.д.
Петрушка — душа скоморошья
Комедия о Петрушке — кукольное
представление, самое распространенное в России.
Петрушка — главный герой народного кукольного
театра, главный герой ярмарочных увеселений.
Действительно, трудно представить без него
русскую ярмарку. Такого же мнения был и писатель
Ф.М. Достоевский, записав об увиденном, что «это
было чуть ли не всего веселее на всем празднике».
Комедия о Петрушке появилась,
очевидно, в XVII веке. В разные времена это
представление называлось по-разному:
«позорищные игры», кукольные игры», «кукольная
камедь», «комедия с выпускными куклами»,
«говорящие куклы». Актер-петрушечник также
упоминается под разными именами: «кукольный
игрец», «показыватель», «кукольщик».
Первое известное нам упоминание о
народных кукольных в Москве и первое их
изображение — в «Подробном описании путешествия
голштинского посольства в Московию и Персию».
Принадлежит оно перу секретаря этого посольства
Адаму Олеарию и относится к 1630-м годам. Там есть
упоминание о том, что комедианты дают кукольные
представления «за деньги простонародной
молодежи и даже детям». «Для этого они обвязывают
вокруг своего тела простыню, поднимают свободную
ее сторону вверх и устраивают над головой своей,
таким образом, нечто вроде сцены, с которой они и
ходят по улицам, и показывают на ней из кукол
разные представления».
Подобная по своей конструкции
кукольная ширма известна и на Востоке, в
частности, в Узбекистане. Нечто похожее есть в
Китае и Японии. Однако в дальнейшем, как известно,
у бродячих кукольников России была уже совсем
другая ширма — рамочная, складная и тоже
легкопереносимая. Сначала она была
четырехстворчатой, а затем осталась
трехстворчатой.
Каков же он, народный герой Петрушка?
В.И. Даль дает следующее толкование слову
«Петрушка» в своем «Словаре русского языка»:
Петрушка — «кличка куклы, балаганного русского
шута, потешника, остряка в красном кафтане и в
красном колпаке». К этому можно добавить, что
Петрушка всегда носатый, а когда-то вдобавок к
этому был еще и горбатым, и даже не с одним, а с
двумя горбами — сзади и спереди. По своему
характеру он крикливый и веселый
балагур-говорун, очень озорной и драчливый.
Попал к нам Петрушка из Европы. Его
принесли оттуда бродячие кукольники —
итальянцы, французы, немцы. У них на родине есть
много Петрушкиных родственников. Это такие же
куклы — с большими носами, веселые, говорливые и
невероятные драчуны. Самая старинная в этой
компании — Пульчинелла, что значит «Петушок». Во
Франции это Полишинель, а с начала XIX века —
Гиньоль, в Испании — дон Кристобаль, в Италии —
Пульчинелла, в Англии — Панч и его жена Джуди, в
Бельгии — Вальтье, в Голландии — Ганс
Пиккельгеринг, что значит «Копченая селедка», в
Германии — Гансвурст, или «Ганс-колбаса», в
дальнейшем новый герой — Каспер и, наконец, в
Чехословакии — Кашпарек.
Такие же герои есть и в странах
Востока. В Иране это Пехелеван Качаль, что значит
«Лысый Богатырь». В Турции — Кара Гёз — «Черный
глаз». И, наконец, самый древнейший из всех —
Видушака — он в Индии. Все они, как уже было
сказано, братья по духу.
В самом начале XVIII века кукольный театр
России развивался под влиянием немецких,
голландских и польских кукольников, а с
тридцатых годов — под влиянием итальянских.
Итальянцы привезли к нам несколько кукольных
театров, которые разыгрывали спектакли о
проделках Пульчинеллы. Один из ведущих актеров —
Пьетро Мирро стал любимым шутом российской
императрицы Анны Иоанновны — Петрухой Фарносом.
Есть предположение, что именно от его имени
русский герой кукольного театра получил имя
Петрушка. Впрочем, иногда Петрушку называли и его
полным именем: Петр Иваныч (или Петр Петрович)
Уксусов. Кое-где у него была иная фамилия —
Самоваров. А на юге страны его звали Ванька
Рататуй.
Если на ярмарках Петрушку можно было
увидеть в балагане, то в остальное время он был
«ходячим Петрушкой». Это надо понимать так, что
кукольник-петрушечник странствовал по всем
дорогам России с легкой складной ширмой и ящиком
кукол, которых могло быть от 6—7 до 20—30 штук.
Петрушечник очень часто выступал в
паре с «Музыкантом», у которого могли быть
гармошка, скрипка, бубен или барабан. Но чаще
всего «Музыкант» был шарманщиком.
Шарманка И.А. Зайцева. 1882
Шарманка — это музыкальный ящик,
точнее, небольшой переносной орган. В нем
звучащие трубки, мех и валики, приводимые в
движение вращением ручки. Каждой музыкальной
пьесе, которую играет шарманщик, соответствует
отдельный валик. Носили шарманку на ремне, за
спиной. Иногда возили на тележке, так как бывали
шарманки весом до тридцати килограммов.
Слово «шарманка» произошло от
названия популярной песенки «Charmante Catherine»,
которая была, очевидно, первой в наборе мелодий. В
России шарманки появились в начале XIX века. Их
занесли к нам бродячие музыканты — немцы и
итальянцы. В Европе шарманка появилась столетием
раньше.
Встречались шарманки, на крышке
которых кружились под музыку куклы. Бывали еще
«шарманки-шкафчики». У них спереди открывалась
маленькая площадка, на которой также танцевали
миниатюрные фигурки.
Поначалу, когда шарманки были в руках у
иностранцев, они исполняли музыкальные пьески,
известные в Европе. Когда же ее научились
мастерить русские умельцы, она уже играла 5—6
русских мелодий. Например, такие, как
«Камаринская», «Разлука», «По улице-мостовой»,
«Вдоль по Питерской», «Мой костер в тумане
светит», «Серенький козлик», и т.д.
Бывало, что шарманщик носил с собой
клетку, в которой сидел кто-то из его помощников:
попугай, щегол, белая мышь или морская свинка. За
5—6 копеек они вытаскивали из ящичка билетик «на
счастье». В нем можно было прочитать какое-нибудь
предсказание судьбы, выписанное из книги
гаданий. Иногда вместо билетика доставали
пакетик со «счастьем». В нем лежали зеркальце,
гребешок, заколки или другие выигрыши. Иногда у
шарманщика были обезьянки или собачки в
костюмах. Они также участвовали в
представлениях.
Шарманщики могли быть в паре с певцом,
фокусником или акробатом. Но чаще всего, как уже
было сказано, их напарником был петрушечник.
В этом случае «Музыкант» выступал еще
в роли «понукалки»: он представлял зрителям
Петрушку, спорил с ним, подсказывал, предупреждал
или пытался отговорить от дурных поступков,
играл на шарманке или других музыкальных
инструментах, когда по ходу действия были
необходимы музыкальные вставки.
После первого выхода Петрушки,
представления его Музыкантом и знакомства со
зрителями начинался целый ряд сцен, в которых
появлялись все новые и новые персонажи. Таких
сцен известно более двадцати, из которых
основных всего 6—7. Это значит, что представление
продолжалось в среднем 20—30 минут. В целом все
зависело от того, сколько можно было собрать
публики и заработать денег. Вместе с тем
известную роль играли актерские способности
петрушечника, его настроение, вдохновение,
умение импровизировать, а также набор имеющихся
у него кукол.
Бывало, что по ходу представления
Петрушка пытался устроиться на работу, шел в
услужение к Барину, но из этого у него мало что
получалось. Тогда он принимал решение жениться и
взять хорошее приданое. Невесты у него могли быть
разные: купеческая дочка, кухарочка или
молочница. Звали их везде тоже по-разному:
Меланья, Пелагея, Пигасья, Авдотья, Прасковья,
Варюша, Катя или Матрена. Случалось, что ему
приходилось свататься и за старуху или ухаживать
за ужасно уродливой Акулиной Петровной. Так или
иначе он всегда расхваливал красоту и
достоинство своих избранниц, ссорился и мирился
с ними, а затем пускался в пляс.
После этого Петрушка отправлялся
покупать лошадь у Цыгана, который пытался его
обмануть. За это Петрушка нещадно колотил его
палкой. Далее Петрушка точно так же расправлялся
с каждым, кто появлялся в последующих сценах. Как
отмечали современники, обычно все представление
было наполнено «брычками и пинками». Поэтому
бывало, что его называли «палочной комедией».
После сцены с Цыганом приходил Доктор, или
Лекарь, «из-под Каменного моста аптекарь». Затем
шла сцена с Квартальным (Полицейским), или
Унтером (Капралом, Офицером), который пытался
взять Петрушку в солдаты и учил его армейским
ружейным приемам.
Понятно, что Петрушка не мог остаться
безнаказанным за все свои драки и безобразия.
Поэтому в конце концов появлялся кто-то большой,
лохматый и черный. Считалось, что это был пес,
пудель. Петрушка звал его запросто «Шавочка», или
«Барбос». Иногда это непонятное существо
принимали за барашка и даже называли «московским
баранчиком», но оно оказывалось самым настоящим
чертом, который бесцеремонно хватал Петрушку за
нос и утаскивал со сцены, в то время как Петрушка
вопил: «Ой, пропала моя головушка с колпачком и
кисточкой!».
Зрители всегда бурно реагировали на
происходящее. Князь Долгорукий, посетивший театр
Петрушки в 1813 году, отмечал: «Описывать нечего:
всякий видел, что это такое; для меня нет ничего
смешнее и того, кто представляет, и тех, кто
смотрят. ...Зрители хохочут и очень счастливы».
К этому нужно добавить, что Петрушка
обычно говорил особым хрипло-писклявым,
визгливым металлическим голосом. Для этого
кукольник использовал специальное
приспособление — «пищик». Точно такой же был у
итальянцев и французов (в Италии его называли
«pivette», или «faschio». У нас в России ему давали и
другие имена — «машинка», или «говорок»). «Пищик»
состоял из двух тонких полусогнутых костяных или
серебряных пластинок, между которыми была
натянута тонкая полотняная тесьма. Кукольник
клал «пищик» поперек языка и прижимал его языком
к небу. Устройство «пищика» было большим
секретом всех петрушечников, которые даже давали
клятву никому его не открывать. Многие зрители
долго и безуспешно ломали голову, пытаясь
разгадать этот секрет. Поэтому неудивительно,
что в 1844 году зритель мог записать: «За одну куклу
мужик говорит в дудочку».
Можно предположить, что ряд сцен
комедии о Петрушке был известен еще в XVIII веке, а
остальные появились гораздо позже — в конце
следующего столетия. Так или иначе права была
газета «Театральные афиши и Антракт», которая в
1864 г. утверждала, что Петрушке «долго еще суждено
оставаться народным забавником и занимать
видное место в ряду народных зрелищ».
Медвежья потеха
Вождение ученого медведя и «козы» —
самое древнее изо всех народных представлений,
которое можно было увидеть на русской ярмарке.
Истоки его относятся к языческой эпохе славян и
указывают на то, что как медведь, так и коза были
почитаемы человеком древнего мира.
Еще первобытные охотники устраивали
медвежьи праздники и хранили череп и кости
медведей в специальном углу пещеры. А из
медвежьих клыков и когтей изготовляли обереги и
амулеты, которые должны были охранять человека
от всяческих напастей.
«А ну-тка, Мишенька Иваныч!».
Металлография, раскраска. 1882
В одних местностях говорили, что
медведь произошел от простого мужика. В других
считали, что медведь — прародитель человека.
Известно немало сказок, героем которых является
полумедведь-получеловек. У него мать или отец —
медведь, поэтому он «до пояса человек, а от пояса
— медведь». В иных сказках у героя только ухо
медвежье. Отсюда и его имя — «Ивашка — Медвежье
Ушко». Так или иначе люди чтили медведя и
проводили медвежьи праздники — «комоедицы». Это
происходило весною, когда медведь просыпался
после зимней спячки и выходил из своей берлоги.
Такие веселые медвежьи праздники были и у
древних греков.
Приход на крестьянский двор вожака с
медведем предвещал изобилие и благополучие.
Поэтому поводырь медведя многое мог обещать
хозяевам, входя в их избу:
«Будем мы плясать, веселиться,
А вам будет счастье валиться:
Курица выведет двадцать цыплят,
Свинья принесет двенадцать поросят,
Овца — два ягненка, корова — теленка,
А жена каждый год родит по ребенку».
Было много и других верований в
большую магическую силу медведя:
Если обвести медведя вокруг дома — он
отведет беду и защитит дом от нечистой силы.
Если окурить двор и стойло дымом от
медвежьей шерсти — это утихомирит лихого
домового.
Если повесить в хлеву медвежью голову
— будет хорошо плодиться домашний скот.
Если медведь перешагнет через
лежащего на земле больного и к тому же коснется
его спины — это излечит от лихорадки.
Если медведь перебежит в лесу дорогу
— это к удаче.
Если увидел медведя во сне — это к
богатству.
В старину медведи обильно заселяли
русские леса. Ловить и дрессировать их не
составляло особого труда. Поэтому в некоторых
местностях жители специализировались на
медвежьей потехе. Особенно славилась этим
Верхняя Волга, в частности, Сергачский уезд
Нижегородской губернии. Здесь, по данным 1887 года,
в отдельных селах держали по 50, 120 и даже 150
дрессированных медведей.
Вожаков с медведями знали не только на
гуляньях в больших городах. Не одну сотню лет
встречали их на всех дорогах России, в самых
отдаленных уголках страны.
«Медвежья потеха» — так называли их
выступление в старинных записях. Вожака медведя
в разное время и в разных местах звали:
«потешник», «забавник», «игрец с медведем»,
«медвежатник», «медведчик», «медвежий поводчик»,
«поводильщик», «поводырь», «поводатарь».
Медведя тоже каждый звал как только
мог: косолапый, куцый, космач, мохнач, хозяин леса,
сергачский барин, мишук, потапыч, Михайло Иваныч
Топтыгин. Медведя-артиста прозывали «потешным»,
или «плясовым».
К козе (или к козлу) еще с незапамятных
времен было тоже свое особое отношение. У
скотоводческих племен козы, как и прочий скот,
составляли их главное богатство. Коза давала
человеку мясо, молоко, шерсть, шкуры и кожи для
изготовления сосудов (мехов), в которых
переносили или хранили воду, молоко или вино.
Коза, как чистое животное, приносилась
в жертву богам «для отпущения людских грехов».
Считалось, что козла не любят черти, а домовой их
вообще терпеть не может. Оттого-то и держали их на
конюшнях, чтобы защититься от нечистой силы.
И, наконец, люди верили, что коза
приносит удачу и богатство, ибо она связана с
плодородием и, в частности, с буйным ростом
растений. Поэтому все те, кто участвовал в
выступлениях «козы» на ярмарочных гуляньях или
во время иных праздников, имели полное право на
следующий запев:
«Мы не сами идем — мы козу ведем,
Где коза ходит — там жито родит,
Где коза хвостом — там жито кустом,
Где коза ногою — там жито копною,
Где коза рогом — там жито стогом!»
Медвежья потеха обычно начиналась с
того, что вожак выводил медведя и барабаном или
бубном собирал вокруг себя зрителей:
— Ну-тка, Мишенька Иваныч, родом
знатный боярыч, покажи нам, чему тебя хозяин
обучал и каких людей ты на свете примечал!
После этого медведь под балагурство и шутки
своего поводыря показывал различные сценки:
— как теща для зятя блины пекла, возле печки
угорела, головушка заболела;
— как девицы-красавицы из-под ручки глазками
стреляют, женишков побогаче выбирают;
— как солдаты с ружьем маршируют, на караул берут
и в атаку идут;
— как малые детишки горох воруют: где сухо — на
брюхе, а где мокро — там на коленочках;
— как мать родных детей холит, а пасынков убирает
и т.д.
Всего известно более 20 различных сцен.
После этого показывали борьбу медведя
с человеком, который, обхватив вставшего на
задние лапы медведя, валил его на землю. Здесь,
конечно, участвовали только ручные,
дрессированные медведи.
И вот, наконец, наступала очередь
выхода «козы». Ее «устраивал из себя» помощник
вожака — мальчик двенадцати-тринадцати лет. Его
обычно называли «козарь». Он надевал на себя
вывернутый наизнанку тулуп или на голову мешок,
сквозь который протыкалась палка с деревянной
козлиной головой на конце. У «козы» обязательно
были рога, борода и подвижная деревянная челюсть.
«Коза» шумно щелкала челюстью, которую дергал за
веревку «козарь».
Вот какое описание выступления
медведя и «козы» можно было прочитать в 80-х годах
прошлого столетия:
«Вожак начинает выбивать дробь,
дергает медведя за кольцо, а коза выплясывает
около Михайло Иваныча трепака, клюет его
деревянным языком и дразнит; Михайло Иваныч
бесится, рычит, вытягивается во весь рост и
кружится на задних лапах около вожака — это
значит: он танцует. После такой неуклюжей пляски
вожак дает ему в руки шляпу, и Михайло Иваныч
обходит с нею честную публику, которая бросает
туда свои гроши и медяки». (Из книги Д.Ровинского
«Русские народные картинки».)
Таковы были народные представления и
театральные зрелища во время ярмарочных гуляний
в старой России.
С наступлением XX века ярмарочным
гуляньям вскоре пришел конец.
Художник Александр Бенуа в книге «Мои
воспоминания» сетовал по поводу исчезновения
ярмарочных балаганов и окружавшего их шумного и
пестрого праздничного мира: «Эта подлинная
радость народная умерла, исчезла, а вместе с ней
исчезла и вся ее специфическая «культура»;
забылись навыки, забылись традиции. Особенно это
обидно за русских детей позднейшего времени,
которые уже не могли в истории своего воспитания
и знакомства с Россией приобщиться к этой форме
народного веселья».
Спонсор публикации статьи – сайт о сериале «Великолепный век». Кроме возможности бесплатно смотреть онлайн 3-й сезон «Великолепного века» в отличном качестве с русской озвучкой, вы можете так же вернуться к 1 и 2 сезону этого сериала, посмотреть краткие описания серий, узнать больше о персонажах сериала и актерах их играющих, узнать, какие книги можно почитать об этой эпохе и ее героях, ознакомиться с историческими легендами. |