Первый блин не должен
быть комом!
К вопросу об организации диагностики
для детей раннего возраста
Тезис о том, что годы дошкольного детства имеют
колоссальное значение для становления человека,
для его дальнейшей судьбы, уже давно не требует
доказательств. Но сегодня все чаще и чаще стали
говорить о значении раннего возраста в развитии
ребенка — возраста от рождения до трех лет
Педагоги детских садов, как правило,
включаются в воспитание малышей после того, как
те минуют возрастной рубеж трех (реже двух) лет.
Большая часть развивающих и коррекционных
программ ориентирована на дошколят. Воспитание
ребенка раннего возраста — это поле
деятельности семьи.
Однако анализ социальной ситуации
развития современных детей показывает:
сегодняшняя семья как никогда нуждается в
квалифицированной помощи специалистов именно в
период первых трех лет с момента появления
малыша на свет.
В советский период, как мы помним,
формой «коллективного» воспитания детей первых
лет жизни были ясли.
Публикация статьи произведена при поддержке робота онлайн займов "Займер". "Займер" автоматически проверяет заявки за 2 минуты и переводит деньги за 11 секунд. Получение займа с любой кредитной историей круглосуточно, без выходных и праздников! Для отправления заявки Вам понадобится только паспорт, скидки и бонусы после успешно закрытого займа. Как взять деньги, способы получения и возврата читайте на сайте: https://www.zaymer.ru/zaym_na_kartu.
Они были созданы как институт помощи
работающим матерям в эпоху обязательной
трудовой повинности. Оплачиваемый отпуск по
уходу за новорожденным не превышал двух месяцев.
По истечении этого срока кормящая мать, согласно
трудовому законодательству, обязана была выйти
на работу. Необходимость в яслях заметно
снизилась в начале восьмидесятых годов — в связи
с изменением законодательства и появлением
программ в поддержку молодой семьи.
Экономические расчеты того времени показывали,
что целесообразнее выплачивать матерям пособие
на содержание в течение первого года жизни
ребенка, чем финансировать дорогостоящие
учреждения для младенцев. В начале девяностых
переосмысление роли семьи в воспитании детей,
отказ от примата коллективности и
предоставление матерям возможности воспитывать
детей дома до двух-трехлетнего возраста, а затем
резкое снижение рождаемости привели практически
к полному исчезновению института яслей.
Сегодня законодательство не вынуждает
матерей, имеющих младенцев, выходить на работу.
Они сами ищут такую возможность: наличие работы
— элементарное условие выживания.
Организация работы с детьми раннего
возраста — одно из направлений развития
современного детского сада, призванного
собственными «мощностями» заполнить лакуну в
области оказания населению услуг по уходу за
детьми. Однако формы этой работы не могут
сводиться исключительно к реставрации модели
яслей послевоенных лет или шестидесятых годов.
Формы, создаваемые детскими садами и внедряемые
в практику, определяются характером новых задач,
выдвигаемых временем, и осознанием насущных
проблем детского населения страны. А задачи эти,
в свою очередь, связаны с ранней диагностикой и
коррекцией возможных отклонений в развитии
детей.
Новый взгляд на ранний возраст
Представления о возможностях
коррекции отклонений в развитии на этапе раннего
возраста значительно углубились и расширились
под воздействием нейрофизиологических и
психологических открытий последней четверти ХХ
века. Одно из таких открытий — выявление в мозгу
новорожденного нейронов, ожидающих стимуляции.
Это означает, что такие нейроны будут работать
только при наличии побуждения извне. А на основе
их работы у ребенка будут формироваться
определенные навыки и умения. Если же стимул для
работы отсутствует, нейроны работать не будут и
со временем совсем утратят эту способность.
Простой пример: новорожденный
появляется на свет с глазной патологией. У него
косоглазие и один глаз плохо видит. Естественно,
ребенок предпочитает пользоваться здоровым
глазом. Если мозговые нейроны, отвечающие за
косящий глаз, останутся без стимуляции, они
«разучатся» работать. Соответственно, не
научатся работать и со временем атрофируются
глазные мышцы, находящиеся в ведении
непростимулированных нейронов. После трех лет
невостребованности восстановить деятельность
нейронов и, соответственно, глазных мышц будет
уже невозможно. Следовательно, время, отпущенное
на реабилитацию, на возвращение ребенку
возможности смотреть на мир двумя глазами,
ограничено.
Ожидающие стимуляции нейроны также
принимают участие в развитии слуха, в развитии
движений и даже в развитии эмоций.
Если мать по каким-то причинам
неправильно общается с ребенком в первые месяцы
жизни, не стимулирует его к проявлению эмоций,
эмоциональная сфера малыша может развиваться с
задержкой или с нарушениями.
Другое, не менее важное, открытие
сделано в области нейропсихологии. Это открытие
так называемых «окон возможностей»,
подтвердившее психологические представления о
наличии сенситивных периодов в развитии. В
первые три года чувствительность ребенка к
восприятию некоторых факторов воздействия
просто поразительна. В частности, это относится к
человеческой речи. Этот феномен связан с
особенностями функционирования активно
развивающихся в младенчестве мозговых структур.
«Захлопывание окон», связанное с
окончанием формирования тех или иных центров
мозга, тоже имеет непоправимые последствия.
Если, к примеру, ребенок в первые
полгода не слышал фонем материнского языка, ему в
дальнейшем будет трудно их воспринимать. В
отдельных языках существуют такие звуки, которые
мы, взрослые, попадая в новую языковую среду, не
то что не способны произнести — даже не способны
услышать.
Третий тезис нельзя назвать новейшим
открытием. Скорее, он переосмыслен и наделен
новым статусом. Это тезис о том, что младенец
развивается через общение, через движение, через
наблюдение и экспериментирование. Он наблюдает
за тем, что делают мама, бабушка, дедушка. Он может
с поразительной сосредоточенностью и усердием
отвинчивать и завинчивать крышечку на банке, ему
нравится кидать кубик и слушать звук, с которым
кубик падает. Ему нравится шлепать по воде,
пересыпать крупу, заталкивать в щелку пуговицу.
Младенец, когда бодрствует, учится без устали. И
тот объем информации, который он усваивает за
год, то количество новых движений, новых функций,
которыми он овладевает, несопоставимо с
приобретенными навыками любого другого
возрастного периода.
Иными словами, ранний возраст —
критический возраст в развитии ребенка. То, что
на этом этапе упущено, впоследствии
наверстывается с трудом или не наверстывается
вовсе.
Ослабленное зрение или слух,
недостаточная двигательная активность могут
серьезно мешать развитию ребенка. Но причины
недоразвития могут не осознаваться родителями —
особенно если дефект малыша не ярко выражен.
Задача ранней диагностики — выявить патологию
любой степени как можно раньше. Не в три года и
тем более не в пять — за год перед школой. Если к
пяти годам у ребенка проблемы с развитием речи,
польза от занятий с логопедом будет минимальной.
Но мы могли бы предсказать возможную задержку
уже тогда, когда ребенку не было года. Мы могли бы
обнаружить, что ребенок недостаточно активен,
его мало интересует окружающая обстановка, он
плохо контактирует с близкими. А нарушение
общения практически наверняка породит сложности
в овладении речью.
Если бы эти отклонения попали в поле
внимания специалиста тогда, когда ребенок еще не
вышел из младенческого возраста или хотя бы в
период активного становления речи — до трех лет,
если бы родителям была предложена не узко
направленная, а комплексная работа по
преодолению отклонений в развитии, жизнь малыша,
возможно, складывалась бы по иному сценарию, и он,
достигнув семи лет, смог бы поступить в обычную
общеобразовательную школу.
Отнюдь не дети предшкольного возраста
должны вызывать к себе пристальное внимание
государства, поскольку эффект
психолого-педагогической работы напоминает
латание дыр на платье, где с ними остался один
воротник, а дети в возрасте до трех лет, когда еще
можно существенным образом повлиять на судьбу
ребенка.
Зачем нужны скрининги?
Для раннего выявления патологий в
развитых странах мира применяют так называемую
«практику скринингов». Скрининг — это всеобщая
система тестирования детей в раннем возрасте,
первичная, приблизительная диагностика, которая
посильна не только узким специалистам, но и
психологам дошкольных учреждений и даже
педагогам. Принцип скрининговых обследований
напоминает сито, в дырочках которого застревают
различные инородные крошки. С помощью скрининга
крошки отсеиваются. А их подробное изучение,
определение состава и свойств — дело следующего
этапа.
Всеохватывающему тестированию
подвергаются дети в возрасте 3, 6, 9 месяцев и
полутора лет.
В первую очередь проверяются зрение и
слух. Но этого недостаточно. Необходимо иметь
представление и о двигательном, эмоциональном,
познавательном развитии ребенка. В лабораторных
условиях провести тестирование этих сфер
гораздо труднее, чем исследование зрения и слуха.
За час и даже за два часа ни один специалист не
сможет в результате наблюдений дать развернутое
заключение обо всех направлениях развития
ребенка. Здесь главными информаторами о
достижениях и проблемах малыша должны стать
домашние ребенка, члены его семьи. Скрининг
проводится с помощью анкетирования, в котором
принимает участие мама или бабушка — те люди,
которые ухаживают за малышом. Лучше, если в
процедуре участвуют все члены семьи. Тогда
информация будет более развернутой и
многосторонней.
В настоящий момент для подобных
скрининговых исследований используются
опросники, разработанные в Санкт-Петербургском
институте раннего вмешательства. Опросник
содержит 256 вопросов. Для каждого вопроса
предусмотрен спектр ответов. Например,
спрашивается, тянется ли ребенок ручкой к
игрушке. Предполагаемые ответы: «Да, он делает
это хорошо и давно», «Нет, он пока еще этого не
делает», «Он научился это делать несколько дней
назад», «Он делал это раньше, но теперь уже
перерос этот навык». То есть ответы учитывают
достаточно разнообразные проявления в поведении
ребенка и возможную реакцию на них матери.
Обрабатывается анкета на компьютере в течение
пяти минут любым человеком, который разбирается
в кнопках клавиатуры. В итоговой графе пишется,
что ребенок умеет делать, и как его умения
соотносятся с возрастными показателями данного
умения.
Матери, как правило, не подвергают
сомнению результаты анкетирования, раз они сами
отвечают на вопросы. И если параметров, по
которым ребенок отстает, достаточно много и
отставание сильное, это сигнал: необходимо
обратиться к специалистам для постановки или
уточнения диагноза и для разработки
коррекционной программы.
Кто, где, когда?
Возникает законный вопрос: кто, где и в
какой момент должен проводить скрининговые
обследования? Опыт работы с детскими
поликлиниками оказался неудачным. Прием
больного ребенка — не самое удачное время для
объяснений по поводу анкетирования.
Задерживаться для заполнения
опросника в поликлинике на лишние 30—40 минут мама
не захочет. И возвращаться сюда без веского
повода тоже. Поэтому во время эксперимента в г.
Новгороде, проводившегося по инициативе
ПМС-центра, из 800 розданных в поликлинике анкет
«по адресу» вернулось всего 200. Это уже не
массовое тестирование, а выборочное, со
сниженной эффективностью.
Существует еще одно обстоятельство, по
которому мамы всеми правдами и неправдами будут
избегать тестирования в поликлинике. Невозможно
гарантировать, что результаты этой
приблизительной и довольно грубой диагностики
не будут восприняты мамой в качестве
карательного диагноза, затрудняющего ее малышу
дальнейшую социальную жизнь. Психолог же,
который мог бы квалифицированно
прокомментировать полученные результаты, есть
не в каждой поликлинике и попасть к нему
непросто.
Есть ли альтернативы?
Местом скрининговых исследований мог
бы стать детский сад. К посещению детского сада
родителей побуждает статус учреждения и
связываемые с ним перспективы дальнейшей жизни.
Новгородские детские сады № 58 и № 53
организовали для женщин прилежащих микрорайонов
что-то вроде «материнской школы». В частности,
молодым мамам предлагают обучаться
«беби-массажу». Название условное. На самом деле
обучение нацелено на развитие форм
взаимодействия между мамой и ребеночком.
Специалист, медсестра дошкольного учреждения, с
помощью куколки показывает, что и как должна
делать мама с ребенком. Мама смотрит и
запоминает, может тут же попробовать какие-то
упражнения сделать с малышом. Мама учится
всматриваться, вчувствоваться в мимику
ребеночка. Наблюдает, как общаются с малышами
другие мамы. Задает ведущему вопросы.
Такие посещения — хороший повод для
скрининговых исследований зрения и слуха и для
заполнения опросников. Регулярное посещение
занятий открывает еще и возможность для
организации мониторинга развития младенца.
В новгородском детском саду № 30
используют другую форму. Называется она «Группа
“Открытые двери”». По сути это игровая комната,
где собраны игрушки для детей раннего возраста.
Сюда может прийти любая мама из микрорайона
вместе со своим малышом, чтобы поиграть с ним в
игрушки. Занятия не структурированы. Известно
лишь, что группа открыта с 9 часов утра до 13 часов
и что в определенные часы здесь дежурят психолог
и педиатр, которым можно задать беспокоящие
вопросы и с которыми можно посоветоваться по
поводу возникающих проблем. Мама же может
пробыть в комнате столько времени, сколько ей
хочется: пять минут, полчаса, два часа. Как
правило, вокруг подобной группы складывается
сообщество будущих родителей детского сада. Они
знают друг друга, они знают правила и особенности
работы учреждения, они включены в его орбиту. В
условиях подобной группы тоже удобно проводить
скрининги.
Диагностика — первый шаг к коррекции
Чем более развитой и налаженной будет
у нас система первичной диагностики, тем с
большей вероятностью мы будем определять детей,
нуждающихся в коррекционной помощи. Точно так же,
как это происходит при проверке на
тубинфицированность. И если в случае с
туберкулезом мы стараемся «поймать» болезнь на
ранних стадиях развития, чтобы легче с нею
справиться, — точно так же, «подлавливая»
отклонения в развитии как можно раньше, мы
уменьшаем непреодолимость отклонения в развитии
или невозможность развития.
Другой вопрос, кто, где и как будет
оказывать помощь детям с отклонениями в развитии
различной степени тяжести.
Если отклонения незначительные, помощь может
оказываться в детском саду — на базе групп
кратковременного пребывания для детей раннего
возраста, при условии, что в штате садика есть
психолог или дефектолог.
Дети с нарушениями средней тяжести и с
серьезными нарушениями должны получать помощь в
специализированных институтах, в частности, в
ПМС-центрах, в центрах раннего вмешательства, в
центрах младенчества, в группах дошкольных
учреждений «Особый ребенок». Подобных заведений
у нас в стране крайне мало. Тут наша задача —
участвовать в формировании общественного
запроса на такие формы помощи семье и детям в
своем городе или поселке.
По материалам выступления Ларисы
САМАРИНОЙ,
директора Центра психолого-медико-социального
сопровождения,
г. Великий Новгород,
IV московский педагогический марафон учебных
предметов,
День дошкольного образования
Опросники для проведения скринингов,
разработанные в Санкт-Петербургском институте
раннего вмешательства, являются собственностью
Института.
Адрес: 191104, Россия, Санкт-Петербург, ул. Чехова, 5.
Телефоны: (812) 272-90-15, 272-90-30
Факс: (812) 272-90-15
E-mail: postmaster@eii.spb.ru, http://www.eii.ru/
|