КРУГЛЫЙ СТОЛ

Как вырастить патриотов? Непростые размышления на тему В этом году Министерство образования объявило одним из приоритетных направлений работы дошкольных учреждений патриотическое воспитание. Казалось бы, чего здесь непонятного? «Патриотизм, — сообщает Словарь русского языка под редакцией С.И. Ожегова, — это преданность и любовь к своему отечеству, к своему народу». Любовь к Родине — одна из высших человеческих эмоций. Как любая социальная эмоция, она нуждается в формах выражения, адекватных общественным требованиям. Этими формами ребенок и должен овладеть в процессе образования. Но слово «патриот» в контексте сегодняшнего дня звучит, мягко говоря, «многозначно». Нет ни одной экстремистской, крайне националистической и откровенно профашистской партии, которая не называла бы себя «патриотической». Патриотизм, проповедуемый этими представителями Отечества, не приемлем по крайней мере для половины граждан нашего общества. Надо признаться, у нас нет опыта патриотического воспитания в условиях многопартийной системы. У нас вообще нет систематизированного опыта в этой области, обоснованного сколько-нибудь убедительными результатами: предыдущие десять лет ушли на преодоление стереотипов советского времени, когда понятие «патриотизм» и содержание воспитательных мероприятий определялись коммунистической идеологией советского государства. Многие воспитатели до сих пор помнят сценарии праздника «День седьмого ноября — красный день календаря» и требования к организации «ленинского уголка» в группах (портрет, столик, флажок в вазочке, классический набор книг — «Ленин и дети», «Ленин и печник», «Семья Ульяновых» и т.п.). Кстати, результаты подобной, казалось бы, отлаженной и автоматически воспроизводящейся системы налицо: выросло поколение, сделавшее перестройку. Это ли не лишнее доказательство тезиса о непредсказуемости воспитательного эффекта? Есть и еще одно обстоятельство, «отягчающее» положение педагога, который решает заняться патриотическим воспитанием. По мнению ряда отечественных социологов, сегодня, вопреки словарю Ожегова, патриотизм и любовь к Родине вовсе не являются синонимами. Любовь к Родине, считают они, — это действительно эмоция. Она носит субъективный характер и во многом определяется индивидуальными особенностями жизни каждого человека. Так же, как и любовь к матери. (Известен парадоксальный факт любви к матерям, лишенным родительских прав, у детдомовских детей.) Тут уместна сентиментальность: «С чего начинается Родина? С картинки в твоем букваре…» Что касается патриотизма, здесь никакой сентиментальности быть не может. Патриотизм — это некий набор идеологем и норм поведения, посредством которых гражданин проявляет свою лояльность к государству, солидаризируется с ним и тем самым способствует его укреплению. Если речь идет о государстве, стоящем на службе гражданского общества, такой взгляд приемлем. Если же государство пытается подмять общество под себя, излишне рьяный патриотизм послужит укреплению тоталитарных тенденций. Иными словами, каждому педагогу придется серьезно подумать, чтобы определить стержневое направление своей деятельности на патриотическом фронте. О патриотизме и патриотическом воспитании наш корреспондент беседует с профессором, доктором психологических наук, заведующим кафедрой психологии личности МГУ Александром АСМОЛОВЫМ. — Александр Григорьевич, для вас государственный патриотизм и любовь к Родине являются синонимами? — Никто не посмеет оспорить тезис, что свою Родину надо любить. Но Родина — не синоним государства. А патриотические чувства — не синоним военного патриотизма. История свидетельствует, что именем Родины и народа во все времена осуществлялись самые страшные деяния. Патриотизм патриотизму рознь. В тоталитарных государствах патриотизм является и средством обеспечения стабильности власти, и средством программирования поведения людей. Он служит превращению граждан общества в подданных государства. Сталинское время было временем ярко выраженного и единодушного патриотизма. Патриотизм обеспечивал государственную стабильность. Но цена, потребованная за эту стабильность, обернулась системой концлагерей, системой ГУЛАГа. В нашей стране, слава Богу, на сегодняшний день сложилось гражданское общество — еще не очень сильное, но все-таки себя заявляющее. И наше государство ищет контакты с обществом, пытается выработать общие договоренности. Путь этот неимоверно сложен. Достигнутое легко разрушить, если начать грубо насаждать идеи военного и националистического патриотизма в любом виде — в виде лозунгов и песен, в виде образовательных программ. — А себя вы считаете патриотом? — Да, считаю. Есть ряд имен, в который я себя вписываю: это Александр Галич и Владимир Тендряков, Булат Окуджава и Владимир Войнович. Это современник Пушкина Петр Чаадаев, который сказал: «Я хочу любить свою Родину, но не с завязанными ушами и не с закрытыми глазами». Это мой отец, посвятивший свою жизнь развитию энергетики страны. Это мой учитель — психолог Алексей Николаевич Леонтьев, лауреат Ленинской премии, академик. Если говорить о патриотизме, в первую очередь я патриот отечественной психологии. Но это культурный патриотизм. Точнее сказать, гражданский патриотизм. Он не имеет ничего общего с пропагандой милитаризма и нацизма. — Если бы вам пришлось разрабатывать программу по патриотическому воспитанию для маленьких детей, что бы вы положили в ее основу? — Идею толерантности, терпимости. Что лежит в основе правильно понятого патриотизма? Идеология конфликта и терпимости. Это я говорю как психолог. Упор на личные местоимения типа «я», «мы», «мое», «наше» в некоторых случаях может завести очень далеко. Мы имели возможность наблюдать последствия подобной практики: она называется сепаратизмом. Настоящая любовь к Родине, к своей стране воспитывается только в контексте уважения к другому. — Это в общем-то соответствует христианской этике: возлюби ближнего своего как самого себя. — Человек, не любящий себя, не может любить другого, не может быть толерантным. Но если он любит только самого себя, все остальные становятся его врагами. Он так их воспринимает. Педагогу это нужно учитывать в первую очередь. Сегодня в России действует президентская программа формирования толерантности и профилактики экстремизма в российском обществе. На нее и нужно опираться. В ней заложена идея обучения диалогу. — Как вы относитесь к тому, что американцы, например, во время звучания государственного гимна встают и прикладывают руку к сердцу — даже тогда, когда формальные обстоятельства их к этому не вынуждают? Ведь это выражение патриотических чувств. Это нужно воспитывать? — Американцам свойственен скорее не государственный, а общественный патриотизм. Государство для них — средство обеспечения нужд и интересов гражданского общества. Если бы мы были последовательны в реализации федеральной программы толерантности, я уверен, мы бы тоже к этому пришли. — Но, пока мы еще «в пути», нужно знакомить детей с государственной символикой? — Это просто необходимо. Человек, в том числе ребенок, должен знать символы государства, в котором он живет. А наша атрибутика совершенно уникальна. В ней выражаются все исторические слои нашей культуры: орел — наследство царской России, красный цвет — наследство советского периода, синий связан с современностью. Чем мы можем гордиться, так это нашей историей. Если, конечно, научимся извлекать из нее уроки. Беседу вела Марина АЛЕКСАНДРОВСКАЯ