В семье Ильи и Любы четверо детей:
десяти, девяти, семи и полутора лет. Трое из них
воспитывались в детском саду Центра «Наш Дом». А
скоро на свет появится пятый малыш. «Мы надеемся,
— говорит Люба, — что и другие двое будут ходить
туда же. С детским садом у нас связано много
замечательных воспоминаний».
— Люба, что привело вас в детский сад
Центра «Наш Дом»?
— У моей старшей дочери редкое
генетическое заболевание. Не наследственное, а
генетическое, связанное с мутацией генов. Да еще
осложненное родами и реакцией на БЦЖ. До полутора
лет врачи не замечали у Дарены никаких
особенностей: ее развитие вполне
соответствовало существующим
психофизиологическим нормативам. Тревожилась
только я. Интуитивно чувствовала: что-то не так. А
потом у нас с мужем родился второй малыш, и следом
за ним — третий. Помогать нам с детьми было
некому, и остро встал вопрос о детском садике. Вот
тогда-то мы попали на консультацию к опытному
невропатологу, и Дарене поставили диагноз. В
управлении образования нам посоветовали один
детский сад в соседнем районе — для детей с
задержкой развития. Выбора не было. И мы
согласились. Тем более что детский сад был на
хорошем счету, хорошо оборудован, с бассейном.
Там за детьми следили. Там работали вроде бы
квалифицированные специалисты.
Но через три месяца мы вдруг обнаружили: дочь на
глазах регрессирует. Детский сад посещали очень
тяжелые дети. Дарена среди малышей своего
возраста была единственным говорящим ребенком.
Однако она вдруг стала мычать. Уже привитые ей
навыки гигиены и самообслуживания вдруг исчезли.
Да еще оказалось, что воспитатели вынуждают ее
есть и рисовать правой рукой. А мы всегда делали
по-другому: клали ложку рядом с тарелочкой и
смотрели, какой рукой Дарена ее возьмет. По нашим
наблюдениям, она была леворукой. Но в детском
саду ее жестко переучили.
— Не верю своим ушам. В начале ХХI века?
— Видимо, воспитателям так было легче.
Они обучали всех детей по одной инструкции. Из-за
этого наши и без того ощутимые проблемы еще
больше осложнились. И мы с мужем —
хотя нам трудно далось такое решение, при наличии
трех детей — от коррекционного садика
отказались. Стали искать другие варианты. В
управлении образования нам ничем помочь не
смогли. Зато помогло сарафанное радио. Оказалось,
в Ясенево, где мы живем, совсем недавно переехал
интегративный детский сад, созданный изначально
под эгидой Центра лечебной педагогики, а потом
получивший государственный статус. Мы встали на
очередь, и через год трое наших детей сюда
поступили.
— А ваши другие дети не считаются
«особыми»?
— Другие дети, к счастью, без всяких
диагнозов. Совершенно здоровы.
Фотографии из семейного архива Любы и
Ильи. Коллаж работы мамы Любы
— И вы не боялись, что они, оказавшись в
одной компании с «особыми», вдруг начнут мычать,
как ваша старшая дочка? Что у них не будет
достаточно возможностей для развития?
— Нет, мы не боялись. Мы уже знали, как
здесь все устроено. А устроено все под ребенка и
для ребенка. Вот представьте себе: как правило,
родители знают, что малыш в первые дни посещения
детского сада обязательно плачет. Ему нужно
время, чтобы привыкнуть, адаптироваться к новым
условиям. Ничего такого в нашей жизни не было ни с
одним из детей. У нас с первого дня была другая
проблема: как увести отсюда детей в конце
рабочего дня? Тут совершенно особая атмосфера.
Каждый, кто сюда попадает, не может не
развиваться — и особый, и не особый. И с
диагнозом, и без диагноза. Здесь атмосфера такая,
поощряет расцвет индивидуальности. Здесь, в
отличие от того, с чем мы столкнулись в
коррекционном детском саду, нет никакой
гиперопеки со стороны взрослых. Я бы сказала,
здесь есть кооперация. Здесь выстраиваются
отношения взаимодействия и сотрудничества между
детьми и взрослыми, между самими детьми. Этот
малыш не может завязывать шнурки на ботиночках. У
него ручки не очень послушные. Не беда. В этом ему
помогут. Другой ребенок поможет. Он, другой
ребенок, тоже многого не умеет. Каждый что-нибудь
не умеет. Но это совсем не страшно. Все равно в нем
есть нечто, позволяющее его любить. А может, он
даже что-то делает лучше других. Моя Дарена, к
примеру, невероятно отзывчива, способна к
сопереживанию. Я бы сказала, она эмоционально
талантлива.
— Я слышала, таких детей называют
природными психотерапевтами.
— Так можно ли ее не любить? Конечно, со
временем она поймет, что отличается от других
детей, от других людей. Но у нее уже будет опыт
любви и приятия. Опыт плодотворного общения. А
для нас, для нашей семьи, было невероятно важно,
чтобы все наши дети умели принимать друг друга
такими, какие они есть. Этому учатся все дети в
детском саду — принимать другого ребенка,
другого человека, независимо от его особостей.
Ведь если подумать, все мы очень разные.
— Сколько сейчас Дарене?
— Десять. Она учится не в специальной, а
в обычной общеобразовательной школе. Это трудно,
не скрою. Если кто-то запоминает таблицу
умножения за две недели, нам понадобился на это
год. И тем не менее вся жизнь нашей старшей
девочки — опровержение приговоров, связанных с
диагнозом. Говорили, она не будет читать. Она
научилась читать и сейчас читает запоем.
Говорили, она никогда не сможет одолеть азы
арифметики. Но она одолела, и на уровне бытовом,
на уровне «сходить в магазин» у нее нет проблем. Я
могу спокойно оставить на нее малыша. Она сделает
все, как надо. Выполнит все инструкции. Она умеет
радоваться и печалиться вместе с нами. И все это
— во многом благодаря тому, что сделал для нее
детский сад. Что детский сад сделал для всех нас.
Это не значит, что все проблемы исчезли. Есть
вещи, которым она никогда не научится. Но в
детском саду мы получили импульс преодоления
трудностей. К тому же, мы не одни. Вокруг детского
сада за много лет сложилось сообщество. Мы
общаемся семьями, поддерживаем друг друга.
— Как вы считаете, можно было бы
достигнуть подобного результата, если бы ваша
дочь посещала группы кратковременного
пребывания?
— Два раза в неделю по полтора часа? Нет,
конечно. То есть, наверное, если нет ничего
другого, и такие группы нужны. Лучше что-то, чем
ничего. Но полтора часа — слишком мало. Этого
времени едва хватит на занятия со специалистами.
А ребенку для развития нужна поддерживающая
среда, устойчивые отношения. Он учится у других
детей даже больше, чем у взрослых. Если, конечно,
взрослые этому не мешают, а способствуют.
— Раньше ваши возможности водить
детей в разные садики были ограничены. Удобнее
всех водить в одно место. Но скоро у вас появится
новый малыш. И для него можно было бы выбрать
другое место, «свободное от особых детей».
— Нет, мы с мужем хотим, чтобы наши
младшие дети тоже ходили в «Наш Дом».
Вы представить себе не можете, сколько
детей знакомых мы сосватали в этот садик — и с
диагнозами, и без диагнозов. Я считаю, нам
повезло. Таких мест — где о детях действительно
думают, не на словах, а на деле, где дети — главнее
всего, главнее начальников и проверяющих, —
таких мест, к сожалению, мало.
Беседу вела